Пространственная когнитивная деквалификация государственных деятелей
Как понимание политиками географии становится столь же субъективным, как и истории
В последние годы произошли фундаментальные изменения стратегии ведения войн. Принято считать, что основная причина этих изменений — «цифровизация вооружений». Т.е. появление новых видов оружия (от высокоточных ракет до дронов), ключевым элементом которых стали цифровые технологии.
Однако, не меньшее влияние на изменение стратегии современных войн оказывает «пространственная когнитивная деквалификация» лиц, принимающих стратегические военные решения (ЛПСВР). Причиной такой деквалификации является деформация ментальных карт в головах ЛПСВР, в результате роста когнитивных искажений, снижающих их способность «мыслить в пространстве» театра военных действий (ТВД).
Ключевую роль этой способности еще 80 лет назад сформулировал Николас Джон Спикмэн — американский геополитик, отец концепции «сдерживания» и основатель классического реализма в американской теории международных отношений.
«Только те государственные деятели, что способны мыслить политически и стратегически в условиях круглой земли и трехмерной войны, могут спасти свои страны от поражения на дальних флангах».
Эти два важнейших для способности «мыслить в пространстве» фактора — круглая земля и трехмерное пространство военных действий, — всегда были наиважнейшими для формирования картографического сознания ЛПСВР. Лишь немногие из них обладают внутренним зрением Клаузевица, писавшего, что пространственное познание — это особый дар полководца.
Любой из ЛПСВР принимает решения на основе своей ментальной карты пространства ТВД.
При этом:
- единственный способ интерпретации географической информации– картография, формирующая пространственное понимание людей;
- карты отражают осознанный выбор для описания и упрощения сложной реальности (т.к. совершенная карта невозможна, каждая карта — это упрощенная двухмерная абстракция трехмерного пространства);
- как писал великий картограф Марк Монмонье в монографии “Все географические карты лгут”, — «с картами не только легко лгать, но и необходимо».
Даже самые лучшие карты делают преднамеренный и прозрачный выбор, обменивая одни искажения на другие, такие как масштаб, проекция и символизация. Т.о. картограф творит «ложь во благо». А задача читателя карт знать, какую ложь содержит карта и почему.
«Цифровизация войны» выражается не только в «цифровизации вооружений», но и в «цифровизации пространственного мышления» — цифровые системы повсеместно заменяют аналоговые методы в картографии и навигации.
В результате этого:
- кардинально меняется интерфейс между человеческим познанием и цифровыми картами;
- снижается «навигационная эффективность», предполагая, что идеальный геопространственный инструмент достигнет максимальной эффективности, не требуя географических знаний или критического мышления;
- несмотря на все достижения интегрированных датчиков и средств связи в современных военных системах, нарастают проблемы со снижением пространственных когнитивных навыков в офицерском корпусе из-за использования цифровых инструментов вместо аналоговых процессов и бумажных диаграмм.
Цифровые навигационные инструменты отказываются от географической точности и практически не дают контекста окружающей среды.
Понять, о чем здесь речь, можно на примере картограмм метро. Они позволяет туристу легко ориентироваться в метро, отказываясь от географической точности и убирая весь контекст окружающей среды.
Подробней о том, что «цифровизация пространственного мышления» военно-политических стратегов:
✔️ ведет к отрыву их ментальных карт от реальности,
✔️ делает их понимание географии столь же субъективным, как и истории,
— читайте в великолепной работе Andrew Rhodes «Thinking in Space: The Role of Geography in National Security Decision-Making»
________________________
Ваши шансы увидеть мои новые посты быстро уменьшатся до нуля, если вы не лайкаете, не комментируете и не делитесь в соцсетях
