Тройной перелом культуры
Кейс 4400%-ого роста числа девочек, стремящихся стать мужчинами
Наиболее радикальные изменения в жизни людей за последние десятилетия произошли не в их материальной среде, а в придуманных ими абстрактных нематериальных сущностях. Юваль Ной Харари называет их «фикциями», существующими благодаря интерсубъективным договоренностям и утрачивающими свою ценность, как только люди перестают в них верить.
Смотрите сами. Произошедшие за последний полвека изменения нашей материальной среды, в основном, количественные: автомобили и поезда, самолеты и космические корабли, телефоны и телевидение, бытовые приборы и компьютеры. Все это уже было и в 1960-х: в чем-то похуже, чем сейчас, но уже было.
«Когда вы смотрите на автомобили, они все выглядят примерно одинаково. Вы можете предположить, что в их основе заложены разные технологии, но и это не так. То же самое справедливо не только для большинства промышленных изделий, но и для методов управления компаниями и целыми странами, поведения людей и т. д.» (подробней см. в книге Жана-Франсуа Женест «Thu$ work€d humankind»).
Из принципиально нового приходит на ум всего лишь одна новация —
глобальная цифровая инфомедиасреда интернета со смартфоном в качестве устройства погружения в неё.
Зато какие кардинальные изменения произошли с рядом важнейших фикций, веками формировавшихся цивилизацией и составлявших к концу 20 века основу культуры развитых стран. Можно сказать, что в культуре современной западной цивилизации произошел тройной перелом, в результате которого образовались три новые формы культуры.
✔️ Культура надзора с принципиально иным пониманием приватности и конфиденциальности.
✔️ Культура постправды, кардинально изменившая отношение к правде и лжи.
✔️ Культура отмены, распространившая действие моральных категорий в политику, искусство, общественные отношения и даже в науку.
__ __ __ __ __
Bзглянем на три новые формы культуры чуть подробней.
Увидеть пропасть между пониманием приватности и конфиденциальности в сегодняшней культуре надзора и тем, как это было хотя бы лет 30 назад, довольно просто. Достаточно перечитать любой детектив, написанный в те годы.
В этих детективах у полиции при раскрытии преступлений нет никаких возможностей узнать:
- о перемещениях человека (нет возможностей отслеживания перемещений по сотовому телефону, ибо нет таких телефонов);
- о его общении очно и по телефону (по той же причине);
- о перемещениях его автомобиля (нет вездесущих камер наблюдения);
- его переписку (не было электронной почты и мессенджеров);
- его намерения (покупки, путешествия и т.д.);
- его планы (не было сетевого букинга: от билетов до столика в ресторане);
- круг его знакомых и элементы мировоззрения, доминирующие в этом круге (не было соцсетей);
- спектр его предпочтений: от пищи материальной до пищи духовной (не было электронной торговли);
- его интимные связи (не было приложений для знакомств).
Про культуру постправды, стирающую границы между правдой и ложью и во многих случаях делающую невозможным выявить достоверность информации, много писать не надо. Становится все более очевидной все возрастающая трудность проверить многие фейки, выдаваемые за правду: новость, статья или пост; фото или видео; личность звонящего или вещающего по сети.
Культура постправды меняет все аспекты индивидуальной и общественной жизни: от новостной повестки до правил политической борьбы. Критерии истинности информации размываются даже при обсуждении важнейших тем: от способов борьбы с пандемией (от чего зависят жизни миллионов людей) до оценки рисков климатических изменений (от чего может зависеть выживание человечества).
Культура отмены (Cancel Culture), также называемая в России «новая этика», — нынче одна из самых горячих тем. Феномен общественного осуждения за “правонарушения” социального характера, ненаказуемые по закону, но неприемлемые для поборников новой этики, большинству известен по единичным громким скандалам вокруг историй о сексуальном прошлом Харви Вайнштейна, Романа Полански и Кевина Спейси. Однако, новая этика уже стала массовым явлением, где число кейсов только в университетской среде США исчисляется тысячами.
Характерно, что в рамках культуры отмены, общество подвергает остракизму людей, которые, по мнению активистов этой культуры, преступили черту, очерченную самими же активистами. Такой «выход за флажки» трактуется, как нарушение моральных и этических норм общества или негласных догм науки.
В наказание за это публичного человека изолируют с помощью медиаинструментов и цифровых возможностей.
Если отстранение человека от его деятельности (политической, научной или медиакарьеры) ревностные активисты культуры отмены сочтут недостаточным, его вообще «стирают» из цифровой медиасреды.
К чему ведет триумф культуры отмены в общественной жизни, хорошо известно:
- кэнселинг на уровне платформ (как было с Трампом);
- на уровне медиа (как сейчас с антиваксерами);
- на уровне всей культуры (как с наиболее громкими делами о харассменте).
К чему ведет триумф культуры отмены в науке — куда менее популярная тема, о которой задумываются немногие. И поэтому столь важен этот пост известного биолога-эволюциониста Джерри Койна об удалении с сайта Science-Based Medicine рецензии, написанной одним из редакторов сайта известным врачом Харриет Холл.
Два других редактора сайта сочли рецензию Харриет Холл на книгу Эбигейл Шрайер «Необратимый ущерб: безумие трансгендеров соблазняет наших дочерей» слишком дружественной книге. «Ошибка» Холл заключалась в том, что она написала справедливый и объективный обзор новой книги, написанной на «неприличную», с точки зрения культуры отмены, тему.
Эта тема — рост в Великобритании на 4400% (с 2008 по 2018 год) числа девочек-подростков, стремящихся стать трансгендерными мужчинами, и удивительное отсутствие научных исследований, которые могли бы объяснить столь поразительный рост.
В итоге, редакция Science-Based Medicine несправедливо обвинила Эбигейл Шрайер в трансфобии за то, что она просто призвала к дополнительным исследованиям темы, которая того, несомненно, заслуживает.
Редакторы SBM были не одиноки. В США продолжают слышаться призывы сжечь книгу о «трансгендерном безумии» на костре. А компания Amazon вынуждена сражаться за то, чтобы не удалять со своих полок эту книгу, названную The Times & The Sunday Times одной из лучших книг 2021.
N.B. На мой взгляд, не менее опасной формой полярного проявления «культуры отмены с российской спецификой» являются публикации в Рунете об «охватившем англосаксонский мир гендерном безумии».
Заключение Джерри Койна, обобщающего эту безумную историю, видится мне крайне важным.
- Культура отмены — это не временное умопомрачение цивилизации, а всерьез и надолго.
- Это органическая часть новой культуры, в основе которой глобальная цифровая инфомедиасреда.
- В новой цифровой инфомедиасреде культура отмены обеспечивает:
— максимальный карьерный успех (позволяет людям, не обладающим минимальной компетенцией, не говоря уж о таланте, делать карьеру, выставляя напоказ свою важную роль в «борьбе с несправедливостью»);
— рост известности и популярности (главной валюты новой инфомедиасреды), поскольку «капельная подача яда» является наиболее эффективным способом увеличения числа своих сторонников с соцсетях. - Культура отмены прокладывает науке путь в средневековье.
— Запретные темы лишают общество возможностей диалога.
— «Моральное отягощение» при рассмотрении важных для общества вопросов, делает невозможным критический анализа возникающих конфликтных ситуаций.
— И самое страшное для науки — перевод сложных научных вопросов в моральную плоскость превращает попытки их научного исследования в аморальные действия.
__ __ __ __ __
O том, что за тектонические причины привели к тройному перелому культуры, породившему в ней три кардинально новые формы — надзора, постправды и отмены, — можно только строить гипотезы. Почему это произошло именно в 21-м веке, а не веком раньше или позже, — точно ответить невозможно.
Однако, наиболее вероятной причиной этого видится революционный переворот в жизни людей в результате появления альтернативной среды обитания — глобальной цифровой инфомедиасреды интернета со смартфоном в качестве устройства погружения в эту среду. Адаптируясь к кардинально новой инфомедиасреде, люди стали создавать принципиально новые инструменты и культурные практики познания, социальных коммуникаций и обучения. Их совокупность легла в основу формирования особого типа интегральной цифровой культуры с двумя классами акторов — люди и алгоритмы.
Анализу особенностей этой интегральной цифровой культуры, названной мною алгокогнитивная культура, я посвятил довольно много постов в этом году. На Западе также началось осознание, что цивилизация кардинально меняет тип культуры, по мере роста влияния на социум со стороны алгоритмов, и превращения общества в Algorithmically Infused Societies.
Наиболее вероятные последствия тройного перелома культуры для Algorithmically Infused Societies
✔️ Культура надзора.
Для все более зависящих от цифровой инфомедиасреды и все более подпадающих под влияние алгоритмов Algorithmically Infused Societies, всё большее подчинение культуре надзора видится наиболее очевидным следствием. И это будет естественной платой людей за повышение шансов на выживание во все более усложняющемся мире глобальных пандемий и зашкаливающих экзистенциальных рисков, когда время до полуночи на часах судного дня измеряется уже не в минутах, а в секундах.
✔️ Культура постправды.
Данная форма культуры становится наиболее естественной формой отношения к относительной истинности любых утверждений и фактов в Algorithmically Infused Societies. Это со все очевидностью следует из природы алгоритмов машинного обучения, рекомендации которых остаются для внешнего наблюдателя решениями и выводами, исходящими из «чёрного ящика». А поскольку фактура и логика этих решений непознаваемы для людей, они довольно быстро перестают замечать, что принимают их на веру. И здесь, по определению, понятиям проверяемых фактов и обоснования истинности просто нет места.
✔️ Культура отмены.
Весьма возможно, что последствия этой формы культуры окажутся наиболее катастрофическим следствием тройного перелома культуры. Ведь перевод сложных научных вопросов в моральную плоскость, превращающий попытки их научного исследования в аморальные действия, — это прямой путь к средневековью в науке.
В зоне риска подвергнуться остракизму могут оказаться любые попытки исследователей «выйти за флажки» существующих научных догм.
И это может не только существенно снизить шансы прорывных научно-технологических решений важнейших проблем человечества, но и повернуть науку вспять. Ибо остановить усложнение мира невозможно. И если это усложнение мира перестанет сопровождаться изобретением все более сложных и совершенных инструментов его познания, прогресс повернется вспять.
Очевидным примером здесь может служить сам факт появления Algorithmically Infused Societies с их новой алгокогнитивной культурой. Ведь для этих феноменов у современной науки нет ни методов, ни средств для их анализа и изучения. И если их разработка покажется ревнителям культуры отмены за флажками границ новой этики, люди просто все меньше и меньше станут понимать мир, в котором они живут, свое место в этом мире и самих себя.
__ __ __ __ __
Остается уточнить, почему я думаю, что тема изучения Algorithmically Infused Societies с их новой алгокогнитивной культурой может показаться кому-то у нас «неприличной» и даже псевдонаучной.
Все просто, — это не вписывается в догмы современной академической науки. И на собственном опыте попыток публикации материалов на эту тему за пределами резервации своего канала экспериментально установлено — ревнители догм и охранители от «неприличных» тем в Рунете не перевелись. Ну а культура отмены дует в их паруса.
________________________
Ваши шансы увидеть мои новые посты быстро уменьшатся до нуля, если вы не лайкаете, не комментируете и не делитесь в соцсетях.
